Об Александре Покровском и его книгах "Расстрелять" и "Расстрелять-II" узнали от летчика, а не от подводника. Наш летчик -боевой офицер, прошедший две войны, читая нам вслух просто укатывался, захлебывался смехом до самозабвения, находя много общего, жутко родного, я так полагаю... Казалось бы, где заоблачье южного неба, и где подводные глубины северного моря? А вот поди-ка, как у офицеров жизнь схожа!
Пока он рядом и читает вслух, задыхаясь и подхрюкивая от смеха, от того, что ему одному до боли понятно и известно, то заразившись, вторишь ему до колик. А вот когда одна читаю... тихонько радуюсь, что я не жена офицера, и понимаю, почему это девченки такие нервные, чуть что - в истерику. Впрочем, пожив рядом с ними достаточно, начала понимать и без книжек.
Несколько главок.
"...И наконец, о начальнике
Чем выше звание начальника, тем больше мусора в помещении и больше запятых, пропущенных в документе.
Как себя вести с начальником?
Как со зверем в зоопарке: не прикасаться к клетке.
Что делать, если начальника с утра злая муха укусила безжалостно?
Нужно сохранять спокойствие. Потому что начальник не вечен. "И этот пройдет!" - как сказал Соломон.
Вызывает меня старпом, и только я появляюсь в дверях, он орет;
- Вы-ы! Значит, так! Сход запрещаю! Да-а! И находиться со мной постоянно на связи! Каждые пятнадцать минут мне доклад по телефону, что вы работаете! Вот так вот! Каждые пятнадцать минут! Я вам покажу! Вы у меня запомните! Все! Молчите! Через пятнадцать минут жду доклада! Марш! Отсюда!
Делаю "марш отсюда" - и на боевой пост. Устраиваюсь в кресле поудобней, на видное место - циферблат и чай завариваю. Пью чай и жду, пока пятнадцать минут пройдет, чтоб доложить. Подползает стрелка, и я, точный, как граф Монте-Кристо, снимаю трубку и докладываю своему драгоценному старпому, что
нахожусь на боевом посту и работаю.
А старпом за эти пятнадцать минут уже успел забыть напрочь, что он мне говорил.
- Что?! - орет он. - Что вам еще не ясно?! Что вы там талдычите? Прибыть ко мне, я вам еще раз все объясню!!!
При встрече с начальником
Вообще-то лучше не встречаться. Поразительно противоречивые чувства мы вызываем у начальников. Но если уж не повезло, то что лучше всего делать при встрече с начальником прямо среди сугробов бытия? Лучше всего, размахивая руками, без вопросов промчаться мимо, объятый пылью. Но если тебя все же
застопорили, то что лучше всего иметь при себе? Лучше всего иметь при себе готовый ответ, куда это тебя несет, еще один готовый вопрос, ответ на этот вопрос и приказание, которое ты сейчас сам себе отдашь устами начальника и тут же умчишься его исполнять.
Вызов к начальнику
Перед тем как войти, нужно сделать так, чтоб твоя жизнь быстренько пробежала у тебя перед глазами и чтоб было ясно за что. А лучше спросить по дороге. Кто-то наверняка знает.
Следующий абзац не слишком вяжется с предыдущим, но все-таки почему-то хочется рассказать о том,
Как на флоте рвутся гланды
Их рвут необычным путем. Втискиваешь руку необычным путем, с усилием продвигаешься, схватил на ощупь что-нибудь, деранул, вытащил, поднес ко рту, осмотрел; если не гланды - откинул в сторону.
Но вернемся к начальнику, который говорит по телефону
По телефону начальники людей пугают. Снимаешь трубку, и слышится утомленное:
- Александр Владимирович... вы - русский?
Секундная пауза (потому что за таким вступлением обычно следует: "Так какого же ражна-а!!!"), во время которой судорожно вспоминаешь все, что исполнил и как исполнил, все вспомнил, что исполнил, ничего не нашел, истомился до того, что устал, будь что будет, и говоришь вяло:
- Русский...
- Хорошо, - говорит начальник. Он сейчас на тебя анкету рисует, и ему нужно заполнить графу национальность".
Смерть начальника
О командирах и помощниках плохо не говорят. Со смертью начальника вспоминается только хорошее.
Гибель подчиненного
- Погиб?!
- Да-а!!!
Минута молчания, потом общий хохот.
О личном составе
Личным составом на флоте называют моряков, матросов срочной службы.
Моряки у нас делятся на нормальных и ненормальных. Нормальный моряк должен быть постоянно чем-то напуган, должен быть постоянно в чем-то уличен, виноват должен быть и ходить должен с видом
недоделанной работы. Если моряк не напуган, значит, он нагл и ненормален.
- Вы нагл! - говорят ему. - И ненормален!"
"...Чего на службе не надо считать?
Не надо считать, что от твоего появления на этом свете что-то изменится, пагубное влияние какое-нибудь рассеется, разрушится что-нибудь или что-нибудь образуется, повернется вспять. На первых порах точно, какая-то возня наблюдается, а потом все затянется, разгладится, как круги по воде.
И потом я заметил, если ты ничего не делаешь или, наоборот, пыхтишь изо всех сил, то временная разница - пять минут.
Мысль насчет дела
Если дело - дело, оно и само сделается, а если не дело, то его и делать нечего.
Что приходится время от времени совершать?
Время от времени приходится что-нибудь доставать. При этом ваше начальство всегда должно быть в курсе возникших сложностей. Помочь оно, естественно, не может, но оно может отследить ваши героические усилия.
Начальство развращается, если вы все делаете молча, стиснув зубы, оно начинает считать, что все в этом мире легко и просто. Это вредные мысли, и от них начальство лучше беречь.
И даже если у вас все получилось с ходу, все равно дистанционно доложите, что этого - нет, того - нет, а это вот - на подходе, и обязательно бодро спросите разрешения ждать до упора, умереть, но достать, лечь у двери и не встать, подохнуть, но сделать.
Начальство вам это разрешит. Отдавать за что-нибудь концы у нас принято, И потом, сколько радости на лице у начальника, если под вечер вы все-таки что-то привезли. "
"Об адмиралах!
Вы знаете, иногда у меня такое впечатление складывается, что до капитана третьего ранга ключительно на флоте все нормальные люди.
Что бы вам еще такое рассказать об адмиралах? Разве что парочку случаев вам рассказать. Вот послушайте.
Один адмирал любил собирать различный зип** Зип - это запасные наши части.. Ходил по территории и собирал. Особенно любил, когда блестящее что-нибудь или там радиоэлектронное. Собирал он в специальный чемодан. Наберет полный чемодан, вызовет матроса и говорит ему:
- Отнесешь мне домой.
Матрос несет ему домой, звонит в дверь, и жена адмирала ему открывает.
- Вот, - говорит матрос, - прислали.
- А-а, - говорит жена и гложет, ощущая глазами, чемодан, - вижу. Хорошо. Подождите только секундочку, не заносите.
И через секундочку появляется снова в дверях жена адмирала и тяжело ставит рядом еще один чемодан, издавая при этом следующие звуки:
- А теперь отнесите, пожалуйста, все это на свалку.
Однажды встречали этого адмирала с моря вместе с оркестром. Трап на лодку подали, адмирал на него ступил, и оркестр заиграл. Рядом крикнули: "Смирно!" Адмирал поднял руку и двинулся по трапу, А трапы у нас очень скользкие, оттого что мы по ним ходим, да еще, как всегда, парусиной не везде обтянуты. Поскользнулся адмирал, сделал "вжик!" и нырнул под леера и дальше - в воду.
Оркестр, пока он летел, от изумления музыкально обыграл его падение, изобразил фугу "Летящий адмирал", а сам адмирал, пока летел до воды с поднятой к голове рукой, успел крикнуть: "Воль-на-а!"
Когда его выловили, то всем стало интересно, чего это он "вольно!" кричал.
- А вам, сволочам, пока "вольно!" не крикнешь, - сказал адмирал, обсыхая не ветерке, - вы же спасать не будете.
Так что с адмиралами у нас все в порядке, и все отлично себя чувствуют.
Наших адмиралов можно даже в Англию на выставку приглашать. Галерея этих ярких флотских образов заставит вздрогнуть даже больное воображение.
Словом, природа наградила их, а они наградили природу."